Посуда и утварь из металла представлена в собрании РЭМ многими произведениями узбекских кузнецов, медников, чеканщиков, придававших ей оригинальный художественный облик.

Собрание же медночеканных изделий было сформировано преимущественно в первые десятилетия ХХ в. – в результате экспедиционных сборов С.М. Дудина и поступлений из част-ных коллекций – и состоит в основном из произведений этого вида художественной обработки металла конца XVIII–XIX вв. К началу ХХ в. в нем наметился упадок – отступление от изобразительных традиций и тра-диционных приемов нанесения узоров.

Последующий период в связи с понижением спроса населения на дорогостоящие кустарные предметы быта производство и ассортимент медночеканных изделий значительно сократились, становясь постепенно сувенирной продукцией.
В прошлом декоративно оформленная медная посуда не имела массового распространения и бытования, однако в домах состоятельных слоев городского населения ее использовали во время праздничных трапез, ставили на полки в стенных нишах мехмонхоны – гостевой комнаты. Она служила не только украшением интерьера, но и свидетельствовала о до-статке и благополучии семьи.
Некоторые из медночеканных изделий – сосуд для заварки чая кумган, кувшин для воды мискуза, сосуды для омовений – офтоба и дастшуй и другие считались непременной частью приданого невесты.

В качестве основного материала использовали красную и желтую медь, в зависимости от назначения сосудов их покрывали полудой – слоем олова. Одни изделия оставляли гладкими, другие поступали мастерам, которые покрывали их поверхность преимущественно растительным орнаментом – ислими в виде переплетающихся ветвей с цветами и пальметтами, иногда включались зооморфные изображения и эпиграфика. Узоры наносили при помощи четырехгранных коротких штихелей калам и небольшого молоточка хош. Особенно богатые экземпляры дополнительно украшали вставками из бирюзы или мастики бирюзового цвета, цвет-ного стекла и полудрагоценных камней, серебряными накладками.

Основными центрами производства медной посуды и медночеканного дела являлись Бухара, Коканд, Самарканд, Ташкент, Хорезм, древними традициями в этих видах ремесел были известны Карши и Шахрисабз.
Ассортимент продукции повсеместно был схожим – кумганы и мисчойнак, формой напоминавшие фарфоровые чайники для заварки, офтоба и дастшуи, глубокие чаши коса для жидкой пищи, широкие сосуды хурма для хранения меда и кубапош – куполовидные крышки для еды, разложенной на блюдах, и блюда табак (тавок), подносы лали, охотничьи барабаны, флаконы для ароматических масел и сурьмы, ведра сатыл и многое другое. Однако в каждом ремесленном центре эти изделия несколько отличались по форме и характеру орнаментации.
Так, кумганы – самый популярный вид сосудов из меди в Бухаре и Самарканде были в основном двух типов: с яйцевидным туловом, низким донцем и длинным узким горлом и с туловом на высоком поддоне, сплюснутым с боков и имеющим, как и горло, продольные грани; у ташкентских кумганов тулово такой формы плавно переходит в длинное и довольно широкое горло; для кокандских кумганов характерно шаровидное граненое тулово. Различались по форме и офтобы. В Самарканде и Бухаре почти шаровидное тулово офтобы плавно переходит в горлышко средней высоты, расширяющееся несколько кверху и имеющее куполовидную крышечку, связанную шарниром с ручкой-дужкой.

Также существовали определенные отличия в орнаменте и приемах резьбы.
Так, согласно С.М. Дудину, в Бухаре заметно влияние резьбы, характер-ной для персидской посуды: узор на ней определялся контуром и штриховкой фона в одном направлении, был ярко выраженным благодаря глубокой резьбе, с хорошо рассчитанными пропорциями элементов.
В Коканде и Ташкенте это влияние отсутствовало, и мастера использовали типичные местные приемы: узор разбивался на фрагменты широкими плоскими штихелями, что придавало ему больше блеска и выразительности. В самаркандских изделиях использовались и бухарские, и кокандские приемы. Однако, по наблюдениям С.М. Дудина, «чистых типов посуды, которые с уверенностью можно отнести к тому или иному центру медницкого производства, встречается вообще очень немного. Обыкновенно орнаменты, украшающие посуду, так перепутаны между собой, что, руководясь только ими, особенно на более новых вещах, легко одну часть сосуда принять за кокандскую, а другую – за самаркандскую».
Произведения узбекских медников более чем столетней давности не перестают удивлять тонкостью работы и своими совершенными формами.